Кирилловские сказки
Кирилловские сказки
Физика и лирика
Сказка – ложь, да в ней намек…Мы посмотрели по сторонам, обменялись
взглядами и вновь уставились на компас. Для него
лучше подошло бы название дарового двигателя.
Стрелка медленно, круг за кругом, совершала
путешествие, поочередно указывая все стороны
света. На которой из них остановиться, чтобы
выбраться из этого странного леса, мы не знали.
пришлось воспользоваться последней
возможностью, методом с нездешним научным
названием «Монте-Карло», а по-простому «методом
тыка». Ткнули пальцем наугад в одну из сторон и
минут через десять поняли, что угадали.
Бурелом кончился. Деревья расступились, и мы
вышли на небольшую поляну. В центре ее,
отклонившись от вертикали градусов на двадцать,
рос могучий дуб, вершина которого была
расщеплена молнией. Решив, что лучшего места для
привала не найти, мы направились к нему.
Вблизи дуб показался нам еще более огромным.
Его ствол был обвязан ржавой цепью, похожей на
корабельную. Кто и зачем совершил эту
бессмысленную работу, нам оставалось только
гадать.
– Шутники! Кота ученого еще не хватает, –
усмехнулся один из нас. Взявшись за руки, мы
попытались обхватить ствол великана… Тщетно!
Зато увидели небольшую дощечку, прикрепленную к
цепи с другой стороны исполина. На ней строгое
предупреждение: «Костры не жечь!» – а чуть ниже
приписка от руки карандашом: «Линии магнитного
поля не изменять!» Нерациональный способ
крепления объявлений, но появилась хоть одна
гипотеза, объясняющая наличие цепи. Остальное
было непонятным. Кто запрещает? Почему запрещает?
И самое главное, что будет тем, кто ослушается?
Только мы присели на траву, как чей-то
незнакомый голос деловито потребовал:
– Отойдите в сторону, сейчас я буду падать!
– Что?
Промелькнув в воздухе, ломая мелкие веточки и
срывая листву, что-то пронеслось по вертикали и
шлепнулось у наших ног.
– Мяу-у-у!..
Большой черный кот пригладил шерстку,
задумчиво почесал лапой за ухом и, глядя сквозь
нас, изрек:
– Очевидно, что падение на лапы зависит не
только от вращения в полете хвостом.
При желании
его можно привязать к ноге. Должны быть еще
причины… Должны!
Его большие зеленые глаза обратились к нам:
– Вы случайно не заметили каких-либо
отличительных особенностей моего движения?
Открыв рты, мы безмолвно смотрели на это чудо
природы, почти без акцента обращавшееся к нам.
– Вы, что, воды в рот набрали?
– Нет, – выдохнул кто-то, не осмыслив даже
вопроса.
– Придется еще поэкспериментировать, –
задумчиво проговорил кот. И пока мы нещадно
щипали себя в надежде вернуть реальность, он
подкрутил свои усы, достал откуда-то очки, протер
их и водрузил себе на нос. Увидев на лицах
присутствующих выражение крайнего удивления,
кот расценил это по-своему:
– Устали, путнички? Присаживайтесь. Не
взыщите уж, что не встретил вас, как полагается.
Занят был. Сейчас исправим!
Кот вспрыгнул на цепь и стал грациозно
расхаживать по ней, изредка поглядывая и
оценивая, какой эффект производит на зрителей
это действо.
Фантастика! Наше сознание отказывалось все это
воспринимать.
Казалось, что вот-вот выйдет
дрессировщик домашних животных, он же
чревовещатель, и раскланяется перед нами. Уж мы
бы похлопали ему от души…
Никто не выходил. Подсознание знало, что будет
дальше: «Пойдет направо – песнь заводит, налево
– сказку говорит…»
– Так, что у нас там с вами по программе? –
промурлыкал себе в усы кот и поинтересовался у
нас:
– Сказочку, значит, приготовились слушать?
Мы начали сознавать, что перед нами объективная
реальность. И ее вовсе не интересует вопрос о
чьем-то там невосприятии.
– Мыслю – значит существую! – мог бы сказать
в свое оправдание кот, но проблема примирения
своего сознания с тем, чего не может быть,
волновала только нас. Мы сели поодаль и
приготовились слушать одно из сказаний
А.С.Пушкина.
– Эх, народ, народ… – покачал кот головой.
– Устал я песни петь, да небылицы
рассказывать. Уж триста лет одно и то же! Давайте
лучше о чем-нибудь поспорим. Есть у меня одно
увлечение, – поделился общительный кот, –
естественные науки!
И в предвкушении интересной беседы, радостно
потер лапки.
Мы, статуи, смотрели ему в рот и
внимали.
– Хобби у меня такое – в свободное время
размышлениям предаваться. И не только им. Игра
ума и эксперимент – две стороны одной медали.
«Суха теория, мой друг, а древо жизни пышно
зеленеет», – с пафосом процитировал он, указав на
дуб. – Одно с другим неразрывно связано.
Правда, не очень-то уж без
материально-технической базы развернешься, но,
как говорится, голь на выдумку хитра. Кое-что
получается… Вот, например, золотая цепь, –
указал он на свою опору, – я ее
полуторамиллиметровым слоем железа покрыл. Сие
изделие – побочный продукт моего увлечения
гальванопластикой. Правда, здорово получилось?
И увидев, что у слушателей опять начинают
округляться глаза, пояснил:
– Некрасиво, но практично. Теперь на нее
никто не позарится и не утащит. Против вас
конкретно ничего не имею, но, согласитесь, что
всякие тут ходят…
Высокий дуб был использован мною при изучении
падения тел различной массы. Я не Галилей, и у
меня, к сожалению, нет поблизости Пизанской
башни.
Вот и пришлось его немного наклонить. Как?
Дело техники! Да вы не волнуйтесь, я ведь самую
малость, – извиняющимся тоном заверил он нас, –
вертикальная линия, проведенная из центра масс
дуба, все равно проходит через площадь его опоры.
На днях молниеотвод на его верхушке установил.
Теперь великану грозы опасаться нечего. Всего,
что сделано, не пересказать… А вот о планах с
удовольствием поведал бы… Готовы вы поговорить
со мной как ученые с ученым?
Вспомнив о чем-то важном, кот остановился и
разочарованно вздохнул:
– Не получится! Контракт есть у меня. Срок
его еще не истек. По плану сказочки вынужден вам
рассказывать. Да и контролируют меня сверху. А
так хочется…
Наш лектор совсем поник духом и даже не
закончил начатой фразы. Свыкшись за это время с
нереальной реальностью, каждый из нас пожалел
ученого кота. Бедняга!
Но прошла минута или две, и в глазах его
появился хитрый огонек. Он поправил очки и сладко
промурлыкал:
– Расскажу я вам сказочку.
Слушайте меня
внимательно и в суть вникайте.
Кот уселся на цепь, точно на качели, свесив
лапки вниз, и, слегка покачиваясь, начал
повествование:
– Жил-был царь, и были у него две дочери.
Красавицы такие, что ни в сказке сказать, ни пером
описать! Пришло время отцу им достойных женихов
искать. Кликнул он клич по своему царству. Стали
добрые молодцы ко двору съезжаться. Царь всех
оценивает: этот красив, но глуп; у другого ума
палата, да на ладан дышит; третий богат и здоров,
но мысли черные имеет. Все подмечает заботливый
отцовский глаз.
Наконец нашел подходящего. Но одного. Тут уж
перед молодцем вопрос встал, которую из сестер
выбрать. И старшенькая, и младшенькая ему вроде
бы нравятся, да поспешно ошибку совершить не
хочется. Испросил он у царя разрешения проверку
им устроить.
«Наполните, – говорит, – чайники доверху водой,
да на печь поставьте. У кого вода быстрее закипит,
ту в жены и возьму».
Красавицы рукодельные были, тотчас емкости
наполнили, да на огонь поставили.
А молодец на
лавочке сидит, наблюдает.
Скоро сказка сказывается, да не скоро вода
необходимую температуру приобретает… Наконец
запыхтел один чайник. У младшенькой вода быстрее
закипела. Поцеловал свою невесту молодец, да
повел под венец. Сказка на том и закончилась бы, –
усмехнулся кот, – да непонятно, почему вода в
одном из чайников быстрее закипела? Где же намек
в сказке? Помните, «сказка – ложь, да в ней намек,
добрым молодцам урок»? Что скажете, молодцы,
может быть, это случайное событие и грош цена
такому выбору?
Кот лукаво посмотрел на нас:
– Давайте-ка, путнички, помыслите, отчего у
младшей из сестер дело так быстро сладилось?
К этому времени, полностью освоившись с
нереальностью окружающего нас мира, мы стали
высказывать одну гипотезу за другой. Мол, знай
наших, и мы не лыком шиты!
Кот лаконично комментировал.
– Очевидно, масса налитой в чайники воды
различна.
– Не очевидно. Но будем считать, что налит
строго одинаковый объем.
– А начальная температура воды?
– Из одной бочки водица.
– А начальная температура чайников?
– Одинакова. При одинаковых начальных
условиях хранились.
– А может быть, в одном из сосудов уже было
немного воды, скажем, теплой или кипяченой, и,
заполнив до одинакового объема…
– Исключено, жених сам проверил, что пустые.
– Вы ничего не сказали о нагревателе. Что
значит «поставили на печь»? Может быть, к одному
из них больше энергии подводилось, чем к
другому…
– Да, не совсем корректное условие, –
согласился кот. – Уточняю: пламя под ними было
одинаковое.
– Но это не снимает вопроса. Известно, что в
различных частях пламени температура…
– Эту мысль оставьте. Я вспомнил, что чайники
вовсе не на печь поставили, а на две идентичные
электрические плитки, одинаковые по мощности,
КПД, подводимому напряжению… Они даже цвета
одинакового были, – поставил кот крест на
высказанной гипотезе.
– Тогда вся проблема в чайниках.
Массы у них
равные были?
– Подтверждаю.
– А размеры?
– Что размеры?
– Одинаковые или нет? Ведь теплоотдача
энергии окружающему воздуху зависит от площади
поверхности.
– Про форму забыли. От нее тоже зависит.
– Так как же насчет размеров и формы?
– Один мастер по одному образцу делал. Из
одного металла сделаны, так что и удельные
теплоемкости равны, – попытался ликвидировать и
эту гипотезу кот.
– Хороший мастер-то? А то бывает так, что
чертежи одни, а изделия разные.
– Превосходный!
– Наверное, отверстия в носиках чайников или
дырочки в крышечках были различного диаметра.
– Я же вам сказал про мастера…
– Идея! А что, если крышечки эти по-разному
прилегали? Могла где-то щель образоваться? Могла.
Следовательно, потери энергии различны.
– Теплее, – подбодрил нас кот, но после того,
как мы взялись за развитие этой идеи, огорчил,
сообщив, что все эти параметры у двух сосудов не
различались.
Последовало молчание.
Поток гипотез стал
проявлять дискретные свойства. Но вот кто-то
воскликнул:
– Постойте, но вы ничего не сказали о цвете и
блеске чайниковых стенок.
– А вы и не спрашивали, – просиял кот.
– Спрашиваем!
– Хороша гипотеза, я даже запишу ее в свою
записную книжечку, но вынужден вас огорчить:
излучение у них одинаковое.
– Но, может, донышко одного из них было более
закопченным?
– Не может, – отрезал он.
– Я уверен, – вскочил мой сосед, что на
стенках одного из чайников изнутри от
длительного пользования образовалась солевая
корка. Она-то и снизила теплопроводность стенок.
– Давайте закроем эту тему. Мастер только
перед проверкой изготовил их. Что еще вам
сказать? Ни один из них не протекает.
Кот рубанул в воздухе лапой:
– Вообще будем считать, что чайники
одинаково идеальны!
Все задумались о чудо-сосудах. Кот, увеличив
амплитуду собственных колебаний на цепи,
терпеливо ждал мыслей.
– А может быть, естественная или
искусственная конвекция над одним из них?
– Холодно!
Всезнающий кот, должно быть, сжалившись, решил
все-таки направить нас на путь истинный:
– Подумайте о человеческом факторе.
..
– Может быть, кого зрение подвело?.. Или
гипноз?
– Маловероятная гипотеза. Вдумайтесь:
старшая дочь и младшая дочь…
– Понял! – обрадованно воскликнул один из
нас. – Как же я сразу не додумался?.. Младшая
дочь, разбирающаяся в физике, схитрила. Улучила
момент и подсыпала сопернице в чайник горсть
соли.
Кот чуть не свалился с цепи, подскочив на месте.
Изогнул спину, зашипел, а потом гордо произнес:
– Вы думайте, что говорите! Мы, положительные
сказочные герои, на такие гадости не способны!
Мы молчали, а кот, видимо, здорово обидевшись на
нас, расхаживал по цепи и что-то бубнил себе под
нос. Затем, ничего не сказав, удалился за ствол
дерева.
Мы долго ждали. А потом стали собираться в путь.
Что нам еще оставалось делать? Первым желанием
было извиниться перед котом, но чем дольше мы
стояли у дуба в раздумье, тем нереальнее
представлялись события, происшедшие с нами.
Говорящий кот?.. Его эксперименты?.. Его загадка?..
Все это было похоже на сон.
Может, не было всего
этого? Мы взглянули на компас. Северный конец
стрелки, не своевольничая, строго указывал вдаль.
Точно видение!
Но тут появился кот.
– Эх, молодежь, молодежь… Идите точно на
южный магнитный полюс… Я на полчасика
эксперименты с магнитными полями приостановил,
так что, думаю, на дорогу выйти успеете. Про
чайники поясню: с ними все тривиально. Старшая
дочь очень уж замуж хотела, поэтому излишне часто
крышку открывала, смотрела, не закипела ли вода.
Человеческий фактор и физика. В результате
молодцу досталась жена умная и терпеливая.
Прощайте! Кот на прощание мяукнул и исчез. На этот
раз насовсем.
C.Н. Кириллов,
УВК № 1830, г. Москва
Белозерова Анна Григорьевна. Воспоминания актрисы.
Приняли меня в театр в 1954 году. Мне казалось, что будет легко и просто манипулировать с куклами, ведь они были моими любимыми игрушками с детства. Правда, не ахти какими, в основном тряпичными с нарисованными мордашками.
Однако, когда очутилась в коллективе среди актеров, то радость моя потухла. С театральными куклами работа была другой. Это тебе не на крылечке лопотать
Одновременно со мной пришла и Мария Лазаревна Таубе, новый директор театра.
Не бойся, девочка. Все будет хорошо. Видя мое смятение, подбодрила она меня.
До войны Таубе работала в нашей Курской филармонии, а во время войны в госпитале сестрой-хозяйкой. Словом, и жизнь со смертью повидала и пороху нанюхалась вдоволь.
Размещался театр в двухэтажном доме № 99 по ул. Ленина. На этом месте сейчас стоит девятиэтажка с гастрономом «Курск». Внизу работала столовая общепита и запахи борщей и просто щей гуляли по всему дому, на втором этаже которого мы и показывали детям свои спектакли. Тут же, рядом с нами располагалась детская библиотека.
Боже мой, сказать, что это был театр, язык не поворачивается. Просто была комната с длинными лавками, на которых усаживались дети: ни много, ни мало, а 120 малышей.
Зал был шириной что-то 5 метров, может чуть больше, а в длину 15. Кусок зала был отгорожен ширмой. За ней мы работали. Рядышком с нами сидел бутафор В. Дюбрюкс. Была отгорожена и еще маленькая комнатка, где мы репетировали, и работала художник Ирена Андреева.
Коллектив тогда состоял из 18 человек. Все мы были из разного теста, но объединяло нас одно любовь к театру и мечта сделать его достойным и любимым зрителям.
Актеров было 8 человек. Режиссером работал Игорь Кондратьевич Емельянов. В 1939 году он учился в студии театра им. А. С. Пушкина вместе с А. П. Буренко, Н. А. Чуриловым, В. Стениным у знаменитого А. Н. Канина. А потом война. Вернуться в драму Емельянову не пришлось, ему ампутировали ногу ниже колена. Но он театр не бросил и в 1944 году вместе с актерами В. И. Ми-хатовой, С. И. Михатовым, Т. Амелиной, М. Э. Гойер-Южиной, И. А. Михатовым создали театральную школьную труппу.
Без сомнения долгие годы в нашем театре ведущей актрисой была Валентина Ивановна Михатова, работавшая вместе с мужем до войны в Воронежском кукольном театре.
В 1939 году в Москве проводился фестиваль кукольников и Михатова получила из рук С. Образцова почетную грамоту, как лучшая актриса по кукловождению и актерским данным. Она была удивительно добрым, внимательным партнером не только в спектаклях, но и в жизни.
Мне пришлось играть с ней в паре много ролей. В спектакле «Сестрица Аленушка и братец Иванушка» я играла Аленушку, а она козлика (Иванушку). В сцене, где Иванушка превращается в козлика, Аленушка поет песню о потере братца, не только у детей, но и у взрослых появлялись слезы.
А вот спектакль «Веселые медвежата» был другим и заражал детскую аудиторию весельем.
Играла я опять с Михатовой. Два медвежонка приезжают в гости к бабушке с дедушкой с лес. Чего только они не вытворяли! На кухне разлили постное масло, вымазались в муке. Побежали к реке смыть с себя все, но наткнулись на пчел. Медвежата прячутся от пчел в бочку. А малые зрители переживают, визжат, подсказывают медвежатам, куда надо прятаться.
Веселый игровой спектакль получился.
Решили ставить спектакль «Каштанку». Заглавную роль играла я. Но вот беда, у художника никак не получалась Каштанка. Неживая какая-то, не обаятельная. Из-за куклы пять раз переделывали режиссуру. Не нравилась Игорю Кондратьевичу постановка. Обратился он тогда к Валентине Ивановне с просьбой сшить другую куклу. Всю ночь она трудилась над куклой. А Игорь Кондратьевич только успевал ей папиросы зажигать (она курила). Зато к утру была готова кукла, которая всем пришлась по душе, а Игорю Кондратьевичу особенно. Удобное в работе, симпатичное, оригинальное, будто живое существо.
Кроме творческого коллектива работали в театре осветитель, администратор, уборщица, портниха-надомница, грузчик. Машину для выезда (а мы работали в городских школах и в районах) нанимали в автохозяйстве. Ездили и в соседние области. Там хоть в гостиницах размещали, а по курским деревням как придется. Начинали спектакли после вечерней дойки коров, а это где-то в 10 вечера.
Пока умоются, оденутся (смотрели и дети, и взрослые), уже к полночи. Спектакль кончался и все дружно брали свои постельные принадлежности и укладывались, кто где мог. Кто прямо на сцене, кто на лавках в зрительном зале, а кто и прямо на полу.
И никто не возмущался, не выражал недовольства. Мы так любили свою работу, свой театр, что для нас вес эти неудобства были в порядке вещей.
Работа с В. И. Михатовой дала мне многое. Она всегда помогала осваивать роль, подсказывала, как лучше водить куклу, да и многие тонкости работы кукольной актрисы я переняла у нее.
У нас был тогда очень молодой коллектив, все в основном после школы. Жемерина Жанна в последствии первая в нашем театре получила звание заслуженной артистки РСФСР.
Двенадцать лет мы работали в доме № 99. А в 1966 году театру отдали здание школы № 4 по ул. Радищева.
Играли два, иногда три спектакля в день. В год ставили четыре новых спектакля и 5-й новогодний монтаж у елки.
Вспоминая то давнее время, мне кажется, что декорации к спектаклям того времени были красочнее, наряднее. Куклы тоже отличались от современных в лучшую сторону. Это видно по фотографиям того времени.
В спектакле «Лебединец-град» самой яркой и впечатляющей сценой была битва между Глебом, который освобождал народ и город (актер Бузин Володя) и половцем
(актер И. Н. Емельянов). Когда сабли в руках сражающихся соприкасались, то летели искры, что приводило малышей в восторг. А ведь это было находкой постановщика и оформителей.
Этот маленький пример показывает на то, что коллектив работал творчески, искал и находил то, что было важным и нужным.
Бывали и курьезы. Однажды поехали мы в командировку на грузовике, и вдруг пошел дождь. Закрыли декорации брезентом, сами залезли под него, но приходилось, подняв руки, поддерживать брезент. У Золова Володи руки устали, и он их опустил. Вся вода, накопившаяся на брезенте, хлынула на нас.
Хорошо, хоть декорации почти не пострадали.
Где-то в 1959 или в 1960 появился у нас автобус. Стали больше ездить по гастролям. Побывали в Сумах, Чернигове, Брянске, Белгороде, Кременчуге, Николаеве, Липецке и мн. других городах. Районы Курской области обслуживали в течение года.
Поскольку помещение в доме № 99 было примитивным, мы снимали «Солнечный зал» во Дворце пионеров (ул. Ленина, 69).
Работать без своего хорошего помещения было трудно. Родители писали письма в горисполком и в горком партии о бедах кукольного театра, о том, чтобы нам нашли хорошее помещение. Тяга к театру росла, мест не хватало. Дети, не попавшие в театр, уходили домой со слезами на глазах. А каково было мамам?
С первым режиссером Емельяновым я проработала 11 лет. Потом режиссеры стали меняться, что сказалось отрицательно. Некоторое время работал в театре режиссер из Ленинграда В. Холин. Он организовал актерскую студию из молодых актеров.
