Рїрѕрґрµр»Рєрё для авто: Становление древних цивилизаций

Валерий Кипелов никогда не казался рок-звездой. Не был «славен» ни соответствующим имиджем, ни замашками, ни громкими высказываниями, ни тусовочными выходками. Единственный скандал, ассоциирующийся с самым, без преувеличения, ярким фронтменом и вокалистом отечественной метал-сцены, случился в 2002 году, когда разошлись корабли Кипелова и «Арии», — и, собственно, все… Доброжелательный, скромный, открытый человек, хороший семьянин, отец и дедушка — из этого ли, позвольте, «лепить» хэви-метал кумира? Однако умный понимает. Главное быть, а не слыть… И на кого, как не на него, десятилетиями молились и будут молиться тысячи фэнов, с замиранием сердца ожидающие очередных концертов и студийных записей? «Арийский» (не будем сейчас разделять) легион с годами не скудеет.

2008-ой выдался юбилейным. 50-летие отметил Валерий, пятилетний рубеж свободного плавания перешагнула группа «Кипелов», выпустившая по случаю концертный DVD «V». Для полноценной «пятерочки» не хватает только альбома (единственный студийный полноформатник группы «Реки Времен» вышел в 2005-ом). 1Rock расспросил маэстро о ближайших планах, грядущем диске, а также о поклонниках, «нехороших» песнях и проблемах с текстами…

— До конца года планируем закончить новый альбом — подготовить материал к записи. Это наша главная задача. Песни, фактически, готовы — остались только аранжировочные, текстовые нюансы… В настоящее время пишем демо, которое позволит все «почистить».

— Помню, делала с Вами интервью летом 2002 года, и настроение тогда было, прямо скажем, не слишком позитивным. Будущее, мол, туманно, и все, что остается, — это, засучив рукава, работать и стараться жить по-новому. За прошедшее время, полагаю, многое изменилось…

— Конечно. Появилась определенность. Есть группа, есть определенные успехи. Так что в будущее я смотрю с оптимизмом, несмотря на свой такой уже… немолодой возраст. Но меня окружают молодые музыканты, и у коллектива хорошие перспективы. Время показало, что мы на правильном пути. Поэтому я совершенно не жалею о том, что случилось шесть лет назад, и считаю, что все в наших руках.

— Однако каждым шагом приходится доказывать, что вы не хуже…

— (Перебивая.) Нет, совершенно! Зачем мне что-то доказывать? Я-то знаю, что мы лучше! (Смеется.) Что-то доказывать приходится, скорей, музыкантам, которые остались в «Арии». (Пауза.) Конечно, первые год-два было нелегко, но потом все встало на свои места. И это не просто слова — им в подтверждение наши успешные концерты и релизы. Так что необходимости убеждать кого-либо в чем-либо я не чувствую — но и расслабляться себе не позволяю. Нельзя забывать о том, что все очень быстро проходит. Это правило я, наученный горьким опытом, усвоил очень хорошо.

— Но конкуренция-то остается, разве нет?

— Я бы так не сказал. Весомых групп в нашем стиле в России не много, поэтому места хватает всем. Страна-то большая. Другое дело, скажем, Европа: площадь ограниченна, а хороших команд в избытке, поэтому и конкуренция достаточно жесткая. А мы этого совершенно не ощущаем. Во всяком случае, пока.

…В этом году мы сознательно отказались от работы. Мало выступали (концертов, наверное, десять, не больше), альбом не выпустили — тем самым освободив площадку для наших «друзей». Чему они и рады.

— Серьезных групп у нас и впрямь не много, но «Кипелов» и «Ария» поют на концертах одни и те же песни! Как тут не сравнивать?

— Ну… не совсем одни и те же. Репертуар мы поделили, и песни, написанные нынешними музыкантами «Арии», я не исполняю. И наоборот. В числе общих у нас только те вещи, которые были созданы бывшими участниками «Арии» — Грановским, Большаковым… Но стараемся не повторяться.

— Не так давно «CD-Maximum» выпустили DVD-сборник «Ария. Все клипы». Видели?

— Да, лейбл мне его презентовал. Что ж… не сказать, что я счастлив. Клипы всегда были большой проблемой — как для «Арии», так и, увы, для «Кипелова». Положа руку на сердце, ни один из них мне не нравится. Всегда что-то шло не так. Хороший, качественный клип не получался либо по причине нехватки финансов, либо из-за неверного выбора режиссера.

— Но и с концертными видео тоже не всегда все шло гладко. Взять, к примеру, концертник Москва 2005 года.

— Да, это была неудачная работа, мы даже хотели отказаться от выпуска диска. Но пришлось: были определенные обязательства, перед тем же Смольским. И, что интересно, в 2006 году также было отснято концертное видео, которое получилось гораздо лучше! И по звуку, и по спецэффектам. Но его судьба пока не определена. Может, в будущем к нему еще и вернемся… Зато повезло концерту 2007 года в Питере: DVD, который мы недавно выпустили, — это серьезный шаг вперед. Картинка, звук — все качественно.

— Да. Я бы сказала, качественно и аскетично. В то время как та же «Ария» делает ставку на шоу, пиротехнику, монстров и прочие сценические ухищрения, вы не стараетесь поразить воображение. Только живая энергетика, симбиоз музыкантов и аудитории…

— Да, мы сознательно избегаем театральности. За масками и красочным представлением, к сожалению, зачастую не видно главного — песни. Поэтому, вкладывая некоторые средства в спецэффекты, мы не превращаем выступление в перформанс, в театр. И, бывая на концертах разных именитых групп (которые сейчас часто приезжают в Москву), я вижу стремление к минимализму. Многие из них перестают уделять чрезмерное внимание сценическому представлению, понимая: главное — это музыка.

— Какие из последних концертов понравились больше всего?

— К сожалению, не получилось сходить ни на Осборна, ни на «мэйденов», хотя очень хотел. Но был занят. Зато с удовольствием посмотрел на Judas Priest, когда они приезжали, на Queen. И хотя Пол Роджерс — это, конечно, не Меркьюри, концерт был хороший.

— Во время юбилейного концерта Вам подарили огромное количество плюшевых игрушек. Вы их так любите?

— Нам вообще часто дарят плюшевые игрушки на концертах, так уж повелось. Не знаю даже, почему. Но это хорошо: некоторое время назад с помощью фан-клуба передали часть игрушек в детский дом. (Надеюсь, никто из даривших не обидится!) Да и что делать: дети выросли, внуки тоже, сами мы в них не играем… Хотя что-то, конечно, остается на репетиционной базе.

— А какие-то необычные подарки попадались?

— Необычные… хммм… что-то не припомню. (Задумался.) Часто дарят картины. На базе у нас уже целая галерея: портреты, дружеские шаржи, просто рисунки. А вот реально странного ничего, вроде бы, не дарили.

— Тексты песен присылают, бывает?

— Да, частенько. На имэйл присылают, просто в почтовый ящик кладут. Что ж… мне это интересно. Любопытно в плане понимания молодежи: что их волнует, о чем хочется рассказать… Однако ни один из этих стихов не подошел. Даже не знаю, может, специфика возраста, но… ммм… люди, которые их пишут, воспринимают мир по-другому, как-то более остро, что ли. Много юношеского максимализма. Радикальные решения вроде резанья вен и все такое.

— Ну, может, в свое время Вы бы восприняли это по-другому?

— Возможно, хотя таким радикальным я не был никогда. Да и в литературе предпочитал классику: Пушкина, Байрона, Шекспира. Особенно Шекспира: у него удивительный слог… который, в свою очередь, замечательно передал перевод Маршака. В общем, чрезмерно экстремальным я не был — и стихи о том, как человек сидит и режет вены, и в юности не показались бы чем-то близким.

— Зато в репертуаре «Арии» была как минимум одна песня, которая Вам не близка, — «Антихрист». Жалеете, что в свое время спели ее?

— Нет, не жалею. Что сделано, то сделано, и я ни от чего не отказываюсь. Я просто понял, что суть этой песни (сложные взаимоотношения Антихриста и Христа) мало кто уловил, и в головах осталось: «Имя мне — Антихрист, знак мой — цифра 666″. На концертах народ скандировал именно эту строчку, драматургия текста осталась незамеченной. И стало как-то неприятно петь… ну, условно говоря, «чернуху». Не хочу заигрывать с такими серьезными темами. То есть, не отказываюсь от мистики — она свойственна нашему жанру — но от первого лица петь такие строчки не хочу.

Я стараюсь вжиться в образ, который создаю на сцене: пророк, тореадор… Примеряю на себя переживания, характер, судьбу, особенно когда пою от первого лица. Я могу быть пророком — почему нет? А вот Антихристом не могу, это противоречит моим моральным и религиозным убеждениям.

— В одном интервью Вы также говорили, что «Антихрист» несколько раз навлекал на группу мистические неприятности: то автобус после концерта попал в аварию, то пожар на сцене случился как раз во время исполнения этой песни. То есть, теперь ни за что ее не сыграете?

— Я — нет, даже права не имею из-за разделения репертуара. То ли Холстинин написал эту песню, то ли Дубинин — вот они ее иногда и исполняют.

— Часто ли приходится отказываться от текстов, которые предлагает Маргарита Пушкина?

— Мы не начинаем работу над песней с текста. Сначала пишется музыка, а уж потом к ней подбирается лирика. А Рита — вольный художник… Поэтому я прихожу к ней и говорю, мол, есть музыка и есть подходящая тема — может, что-нибудь придумаешь? Или она сама идеи какие-то предлагает. К сожалению, не всегда удается придти к консенсусу, и из-за песен начинаются грандиозные дебаты. По этой причине так затянулась работа над нашим следующим альбомом. Уже полтора года решаем, что к чему… Непросто все происходит. Иногда, вроде, и тему определили — а как раскрыть ее, каждый видит по-своему.

— Как чувствуете себя в роли лидера молодого коллектива?

— Я не считаю себя лидером. Такой же музыкант, как и все остальные. Только, быть может, более опытный в житейском плане.

— Но последнее слово всегда остается за Вами?

— Нет, все решается совместно. И над песнями работаем сообща: не бывает, чтобы кто-то приходил с полностью готовой темой. Мне очень нравится этот процесс коллективного творчества — именно так все происходило в «Арии» на начальном этапе. Также нравится работать с молодыми музыкантами — они меня «подогревают».

— Ну и ведут себя, наверно, немного по-другому: хочется после концерта погулять, побуянить…

— Для этого у нас существуют строгие правила, определенный «свод законов», который касается всех, вплоть до техников. У меня жесткие требования насчет дисциплины.

— Прямо как тренер футбольной команды!

— А что делать? Тоталитарно, но по-другому невозможно. Я, например, тринадцать лет назад решил полностью завязать со всякими спиртными напитками. И от других требую: первым делом — самолеты (т. е. работа, музыка), а все остальное — потом!

— В строгости, вероятно, и кроется секрет Вашего голоса, на котором не сказалась безжалостная многолетняя эксплуатация. Специальные какие-то упражнения делаете?

— Сейчас — нет. Конечно, если идет большой тур, стараюсь держать себя в форме, распеваться перед каждым концертом. Упражнения делаю скорей из области йоги, чем какие-то специфические вокальные. Плюс ежедневная зарядка: иногда приходится себя заставлять, пересиливать — но поблажек себе не даю. Гантелями, эспандерами тоже не брезгую, а если есть возможность — с удовольствием хожу в бассейн плавать.

— Петь «сложные» песни труднее не стало?

— Нет. Не так давно был концерт, на котором я впервые за шесть лет встретился с бывшими партнерами по «Арии». («Герой Асфальта: 20 лет» — прим. авт.) И я пел старые песни — абсолютно не сложно. Мы ведь раньше играли в классический строй «ми», а сейчас, чтобы звук был потяжелее и пожестче, «опустились» в «ми-бемоль». Все уехало вниз на полтона — так что петь очень даже нормально.

Хотя с годами голос, конечно, меняется, и сейчас он, возможно, не такой звонкий, как раньше. Могут возникнуть проблемы с высокими нотами. Однако если находиться в хорошей физической форме, все будет в порядке.

— Случается ли, что фэны достают, раздражают?

— Да. Они ведь разные бывают. Если человек адекватен, никаких хлопот он не доставит. Но бывают и неадекватные. Заходят, например, ко мне домой молодые люди лет шестнадцати и говорят: ну что, пойдем, посидим, выпьем, поговорим… (Смеется.) Ну как на это реагировать?
А с нормальными людьми я не против пообщаться. Ведь то, чем мы занимаемся, нужно не только нам самим…

— Когда, кстати, пришло это осознание?

— Когда мы начали получать письма. И не с благодарностью, а… знаете, люди начали делиться своими переживаниями. Говорили, что наша музыка очень помогла в тяжелый момент. Спасла от отчаяния, даже от суицида. Не знаю, правда это или нет, но приятно осознание, что твое творчество кому-то нужно.

— Дети Вами гордятся?

— Трудно сказать! И для меня, честно говоря, важнее, чтобы они воспринимали меня как хорошего отца, нежели как известного музыканта. Так что не знаю… (Пауза.) Таких высказываний в свой адрес не слышал. Но они интересуются, да! Спрашивают, что там с альбомом, какие песни записаны, что в группе происходит — чем вообще живет и дышит папа.

— Кем Вы хотели стать в детстве?

— Мечтал стать спортсменом, футболистом. Всегда была огромная тяга к спорту. Отец у меня был достаточно спортивным человеком, водил в секции — и лет до 18-ти я серьезно занимался футболом.

— Но музыкальная школа все испортила!

— Да, поначалу было нелегко. Летом гонять мяч во дворе с ребятами гораздо интересней, чем сидеть и играть на баяне, это понятно! Но сейчас я благодарен родителям за такой выбор. Так что, наверно, порой надо заставлять детей делать то, что считаешь нужным… Родители плохого не пожелают! (Смеется.

Всё права защищены © 2021 Детский сад комбинированного вида № 20